Ширвиндт написал письмо из ковидной больницы. И вспомнил Стрельцова и Губерниева
Известный российский актер Михаил Ширвиндт уже несколько дней находится в медицинском стационаре. Актера госпитализировали после проблем с дыханием и подозрением на COVID-19.
«Больница, конечно, самое подходящее место для старческих философствований. Вот лежу с модным заболеванием под опекой врача от Бога Маши Лысенко. У нас все вокруг думают, что паника с вирусом — чья то провокация. Нет, это не так и, говоря нашим театральным шершавым языком, идет генеральная репетиция апокалипсиса.
Боженька, устав от вселенской глупости, решил проверить человечков на прочность. Не получается. Призыв моего незабвенного друга Булата Шалвовича — «Возьмемся за руки друзья, чтоб не пропасть по одиночке» — завис и растворился в воздухе. Тогда стыдливо-победоносно стали еще высчитывать, где, в какой стране померло народу больше.
И еще, сидя на карантине и существуя в группе 65+, поневоле тупо смотришь в «ящик». В основном смотрю спорт, где армия опытных словоблудов под художественным руководством моего дружбана Димочки Губерниева клянет не добежавших, не дострелявших и не дозабивающих спортсменов — эту горсточку, случайно не пойманную на допинге.
Появилась новая интересная рубрика «Жизнь после спорта». Великие спортсмены стыдливо рассказывают о том, какое счастье перестать бегать и прыгать, умирать от нагрузок и осесть в детской спортивной школе в Сызрани. Милое, тихое вранье. Так можно нашинковать еще рубрик — «жизнь после театра», «жизнь после балета», «жизнь после секса» и так далее...
Но, хороня сегодня ближайших друзей, я с каждым разом убеждаюсь в необходимости рубрики «жизнь после жизни». В этой связи очень мне несимпатичны круглосуточные сериалы об ушедших звездах. Говорю это не понаслышке, ибо со Стрельцовым и Ворониным дружил, будучи упорным болельщиком «Торпедо» с 70-летним стажем. С Людочкой Зыкиной жил в одном дворе, и наши машины стояли в гараже бок о бок. А с Люсенькой Гурченко прошла вся моя жизнь. И так далее...
Все эти сериалы — нищенские потуги, подделки, с псевдодокументальным ореолом. Парадокс в том, что чем талантливее эти поиски и искреннее попытки, тем вторичнее результат. Зачем безмерно и разнообразно талантливой Нонночке Гришаевой играть Гурченко? Ей надо играть Бовари или ибсеновскую Нору. Зачем заклеивать великолепного Маковецкого гуммозом и картоном под Ивана Грозного? Ибо судьба этого талантливого артиста — Бунин и Куприн. Хотя, честно говоря, Грозного я видел меньше, чем Галю Брежневу — не могу судить. Играть надо Бомарше, а не Смоктуновского. Смоктуновским надо становиться», — написал Ширвиндт на страницах «Комсомольской правды».