Факт и его трактовки

Таким образом восстановлен статус-кво, отменённый решением суда нижестоящей инстанции, который признал кредитный договор недействительным. Это решение означает возобновление полномасштабной войны между совладельцами банка БКФ, бывшими супругами Ольгой Миримской и Алексеем Голубовичем. Последний считается бенефициаром кипрской Netcore Solutions, которая более десяти лет назад выдала московскому БКФ $11,15 млн в виде субординированного кредита. Но в сентябре 2019-го года, за месяц до наступления даты погашения ссуды, от имени акционеров БКФ в арбитражный суд Москвы был подан иск о признании договора недействительным. Иск подавали люди и компании Ольги Миримской, которые контролируют банк. Алексею Голубовичу принадлежит 9,6% капитала БКФ.

Податели иска требовали признать кредит недействительным на основании того, что он стал результатом «сделки с заинтересованностью». Им даже удалось убедить в этом первую судебную инстанцию. Но на втором этапе номер не прошел. Решение о том, что сделка была реальной, а кредит надо возвращать, вступило в законную силу. На практике это решение, скорее всего, приведет не к выплате долга, а к эскалации конфликта, готовность к которой экс-партнеры демонстрировали и раньше. Конечным итогом этой эскалации может стать ликвидация банка БКФ, оказавшегося заложником военных действий.

Ирония состоит в том, что в случае отзыва лицензии у БКФ возврат кредита может быть оспорен уже на основании закона о банкротстве, в результате чего может возникнуть дело о субсидиарной ответственности для тех, кто нес ответственность за принятие стратегических решений. Таким образом, в полном соответствии с логикой военных действий, при любом сценарии пострадают оба участника конфликта.

От мыльной оперы к криминальному сериалу

Изначально история семейного конфликта Голубовича-Миримской укладывалась в более простую канву мыльной оперы по типу «Санта-Барбары», тем более что в офшорной сетке фирм, созданных сотрудницей Миримской Еленой Феськив, даже фигурировала организация под названием Santa Barbara Foundation.

Но сейчас в телеграм-каналах все чаще звучит сравнение с сериалом Ozark, главную роль в котором играет неблагополучная семья, занимающаяся отмыванием денег, лавируя между интересами политиков, силовиков, регуляторов и самых разных криминальных структур.

Судя по попавшей в сеть прослушке самой Ольги Миримской, сравнение с этим сериалом - не просто метафора. Хозяйка БКФ выглядит там как настоящая хозяйка жизни, способная влиять на решения, принимаемые в недрах ЦБ о проверках БКФ. И, судя по тому, что банк БКФ вполне успешно пережил все слухи о своей скорой кончине, ей это пока удавалось. Удалось отбиться и от жалобы, которая поступила в ЦБ от Netcore Solutions, подать иск в суд о защите деловой репутации к газете «Коммерсант» и даже отправить за решетку сотрудника банковского надзора ГУ ЦБ Алексея Юргелевича и его отца - Игоря Юргелевича, которые, по версии следствия, требовали у руководства БКФ €125 тыс. за положительное заключение о состоянии дел. В общем ряд событий вокруг БКФ настолько плотный, что его с лихвой может хватить на десяток сериальных сезонов.

Никто не отменял развитие и «старых» сюжетов, связанных с обстоятельствами обретения Ольгой Миримской дочки, в результате чего председатель совета директоров платежной системы «Золотая корона» Николай Смирнов был обвинен в покупке ребенка. Теперь Смирнов руководит компаний из-за границы и опасается возвращаться на родину, обвиняя в своих злоключениях следователя Юрия Носова, который по его мнению, и предъявил ему обвинение в покупке ребенка за взятку в 10 млн руб.

У самого банка БКФ также немало своих скелетов, которые находятся на грани выпадения из старых шкафов. Недавно шведская газета Dagens Industri поведала о том, чо Министерство юстиции США и ФБР ведут расследование в отношении банков SEB, Swedbank и Danske Bank в связи с возможными нарушениями американского законодательства в сфере борьбы с отмыванием денег.

БКФ, как ни странно звучит, имеет отношение к этой истории. Он возник на базе банка с названием ФАБА, который принадлежал эстонскому Сберегательному банку, поглощенному впоследствии шведской Swedbank Group. Обладание банком и бизнесом делает Ольгу Миримскую хорошей заложницей, которая не будет рассказывать «кому попало» о том, какие транзакции и зачем проводил БКФ. Но ликвидация кредитного учреждения может стать точкой невозврата для его владелицы и руководительницы. А этого, видимо, многие просто никогда не допустят.