Не только Оруэлл и Хаксли: новые антиутопии, предсказывающие будущее человечества

Антиутопии стали постоянно мелькать в новостях и снова заняли топы в списках книжных бестселлеров. Но этот жанр не ограничивается классикой в духе "1984" и "О дивный новый мир". Современные авторы строят куда более изобретательные прогнозы о том, куда нас приведут технологии, как будет развиваться животноводство и во что трансформируется коллективная память. В этой подборке — новая научная фантастика о суровых мирах, где всем не хватает свободы.

Особое мясо

Агустина Бастеррика

В недалеком будущем весь домашний скот заразился смертельным вирусом, который сделал животных непригодными для употребления в пищу. Но человечество не захотело отказываться от любимых стейков, поэтому вскоре фермы перепрофилировались и стали выращивать на убой людей. Несчастных держат в клетках, подвергают генной модификации и называют только "особями": "самками" или "самцами". В такой жестокой реальности живет сеньор Техо. Он работает замдиректора комбината и смутно чувствует, что вокруг него ад.

Аргентинская писательница Агустина Бастеррика создает мир, очень похожий на тот, в котором мы живем сейчас. Человечество действительно уже организовало индустрию животноводства, похожую на институт пыток, и придумало эвфемизмы для маскировки этого банального зла. От привычной реальности 2021 года до хаоса, с которым сталкивается Техо, — не так уж далеко. Этот шокирующий элемент узнавания делает "Особое мясо" одним из самых сильных высказываний против эксплуатации животных в современной прозе. Но Бастеррика на этом не останавливается: ее книга — не одномерное высказывание в духе провеганского нон-фикшен, но еще и история разрушения семьи. Отец главного героя сошел с ума, брак разваливается после смерти сына, и эта локальная трагедия подчеркивает глобальный распад цивилизации.

​​​Полиция памяти

Еко Огава

На туманном острове обосновалось сообщество, пораженное странной хворью: время от времени жители коллективно что-нибудь забывают. Это может случиться в любой день и без видимой причины: поселенцы просто просыпаются и осознают, что уже не помнят, например, зачем им духи́. Тогда они собирают всевозможные флаконы, а заодно любые предметы, связанные с парфюмерией, и выбрасывают все в океан. Как можно догадаться из названия, некоторые жители острова не страдают от внезапной амнезии, и на них ведет охоту зловещая полиция памяти. Годы идут, и остров постепенно пустеет: пропадают конфеты и шляпы, затем — розы и птицы, а в итоге начинают исчезать даже истории — те, что мы рассказываем друг другу или придумываем для самих себя. Последнее становится особенно болезненным для главной героини, ведь она писательница и как раз работала над новой книгой, но теперь не знает, как ее закончить.

Роман Еко Огавы вышел еще в 1994 году, но в западном мире его заметили и перевели только пару лет назад. Формально — это классическая антиутопия по Оруэллу: здесь есть протестное подполье, беглец в укрытии и репрессии за инакомыслие. Но "Полиция памяти" (в оригинале — "Заветный кристалл") совсем не умещается в рамки своего жанра. Это роман-притча, демонстрирующая, что человек — это то, о чем он помнит. Герои Огавы вместе с воспоминаниями теряют кусочки своей личности, их адаптивный мозг приспосабливается к каждой новой, все более узкой норме, и повествование как будто фиксирует это таяние души.

​​​​​Кентуки

Саманта Швеблин

На мировом рынке появляется новый гаджет — кентуки. Эти высокотехнологичные дорогие игрушки на колесиках похожи на роботов-питомцев, которых могли бы создать в Boston Dynamics, но отличаются уникальной деталью: в их глаза встроены камера и микрофон. Предполагается, что покупатель заводит такого ферби-шпиона и приносит его в свой дом, а тот подключается к серверу, чтобы связать хозяина со случайным человеком — анонимным пользователем, живущим в любой части света, который будет управлять зверьком. Популярность продукта растет по экспоненте, сотни тысяч людей вовлекаются в эту игру, одним нравится подсматривать, другим — быть объектами внимания.

Мы знакомимся с несколькими пользователями хайповых игрушек. Гватемальскому школьнику Марвину не хватает родительской любви, и он тайком покупает доступ к кентуки, который просыпается в Норвегии, — так мальчик получает возможность впервые увидеть снег. Одинокая пожилая женщина из Перу получает свой аккаунт в подарок от сына, с которым редко видится, и ее завораживает повседневный быт незнакомой немки. Но милашки-кентуки не только помогают пользователям заполнять пустоты в сердце, но и — разумеется — становятся оружием для мошенников. Практически сразу после релиза роботы оказываются востребованы на черном рынке: их используют для вебкама, шантажа и торговли персональными данными.

Роман Саманты Швеблин — наглядная иллюстрация того, как технологии могут менять поведение человека, пробуждать его лучшие или худшие черты. Не только преступники провоцируют насилие в новой индустрии. Оказывается, что самим хозяевам порой хочется выместить гнев на безобидном компаньоне. Швеблин по-хитрому сплетает фрагменты разных жизней, из которых вырисовывается портрет предельно глобализованного и прозрачного общества, — и дает технопессимистичные прогнозы.

В конце они оба умрут

Адам Сильвера

"С прискорбием сообщаю вам, что в последующие двадцать четыре часа вас постигнет безвременная смерть", — такое сообщение получает восемнадцатилетний пуэрториканец Матео Торрес в ночь на пятое сентября. В его мире каждому, кто скоро умрет, звонят из Отдела смерти, чтобы несчастный мог попрощаться с близкими и провести оставшиеся часы в радости. Узнав малоприятную новость, Матео заходит в тиндер для обреченных "Последний друг" и знакомится с Руфусом Эметерио — парнем с таинственным прошлым, который тоже скоро отправится на тот свет. Двое решают провести последний день вместе, и эта встреча изменит их представления о судьбе, справедливости и дружбе.

Писатель Адам Сильвера рассказывает в интервью, что эта работа выросла из его личной тревоги и рефлексии над тем, как он хотел бы провести последний день. Примечательно, что русский перевод выходит почти в одно время с пиксаровским мультфильмом "Душа" — тоже историей человека, который на пороге у Великого После переосмысляет все, что знал о своем предназначении. Отличие в том, что Матео и Руфус — совсем молодые и их не станет раньше, чем они успеют свыкнуться с собственной смертностью. Так что нарратив "В конце они оба умрут" — в той же степени душераздирающий и меланхоличный, но гораздо мрачнее диснеевского хита.