Майн кампф сил добра
Книга «Властелин Колец» написана во времена, когда родина Толкина, Великобритания, теряла влияние и власть над полмиром.
И, несомненно, писатель предвидел, что Азия с её миллиардным населением будет теснить Европу.
Символ Азии, теснящей Европу — это тюркские орды Атиллы и Чингиз-Хана. Отсюда появились и орки, говорящие на языке, очень похожем на тюркский (это нельзя считать совпадением, так как Толкин по образованию филолог).
По сути, Властелин колец — это призыв разрушить азиатские сверхдержавы пока ещё они не успели воспользоваться своим огромным потенциалом (который назван в книге «кольцом всевластья»).
Более того, это призыв разрушить Азию не так уж церемонясь с выбором средств, судя по описанию того, как гондорцы (европейцы) не церемонятся с тюрками (орками): я помню гордое описание того, как после какой-то битвы их трупы были свалены в кучу, посреди которой была воткнута какая-то палка, на которой болталась гоблинская башка.
Заметим, что в силы зла Толкин записал также и русских — среди союзников Мордора есть и «северные бородачи с бердышами» и «воряги» (варяги).
Во «Властелине колец» видно восхищение Толкина прошлым (вспомним, что он — преподаватель древнегерманских легенд). Но мы-то знаем, как писалось в тех самых древнегерманских (как и многих других) анналах, которым учил Толкин: «пришли на новую землю и очистили её» (как объясняется в рассказе «Янычары неведомой Родины» книги «Индульгенция людей» — все цивилизации были построены на костях и ничего хорошего в этом нет). Так что то, что пальму первенства по уничтожению мирного населения держит вторжение Чингиз-Хана в Китай — это «заслуга» многочисленности китайцев, а вовсе не древнеевропейского гуманизма. В древности вообще было мало гуманизма. Он появился потом, после Будды и Иисуса.
Но не надо судить Толкина строго: в его времена тема неравенства и соревнования наций и рас не была ещё табуирована (так как ещё не привела к газовым камерам) и её, к сожалению, активно обсуждали наряду, например, с также популярными темами мировой закулисы, тайных обществ или спиритизма.
И, кроме того, пытаясь завуалировать свой призыв к нападению на Азию, он создал новый литературный жанр — фэнтези.
«Но почему ты не можешь смотреть на это как на борьбу добра со злом?!!» — возражала мне одна моя знакомая.
Но я не видел там добра. Я видел, что Толкин убеждает нас, что орки — зло, потому что от них плохо пахнет и они едят всякую гадость — типичный взгляд европейца на нецивилизованные народы. Никаких признаков добра и зла. Наоборот, я видел, что Гондор первым напал на Мордор, опасаясь его растущей силы. То есть, отбросив гондорскую пропаганду, объективно говоря, именно Гондор можно назвать злом, развязавшим эту войну.
Как нет Бога в религиозных спорах, так и нет добра во Властелине колец — только межплеменные разборки и пропаганда типа «Карфаген должен быть разрушен».
Так я видел…
Но потом я не нашел ни одного человека, который смотрел бы на эту книгу так же…
Ну что ж, будем считать, что я ошибаюсь. Борьба добра со злом, так борьба добра со злом. Но гоблинские башки, наколотые на горах их трупов остаются…
Ну ладно, то есть тогда эта книга — это майн кампф сил добра.
P.S. А потомки Толкина избрали более рискованный и благородный путь: принять всех тех, кого Толкин считал «орками» в свои замки, дать и им права человека… И возможно, они и погибнут в этой битве, не справившись с другими, более тоталитарными и жестокими обычаями. Но в этой битве они, действительно, на стороне добра.