Понасенков: раньше чернь и сумасшедшие не могли легко писать свой бред

Учёный-историк, маэстро Евгений Понасенков в интервью NEWS.ru рассказал о своём отношении к историку Олегу Соколову, впервые раскрыл информацию об участии в съёмках клипа у Александра Гудкова, порассуждал о моде, а также раскрыл секрет своей легендарной походки и высказался о том, как относится к людям, сделавшим из него в Интернете «человека-мема».

— Как вы можете объяснить этот феномен: почему мужчины и женщины поменялись в мире местами — мужчины стали более женственные, а женщины, наоборот, более грубые?

— На самом деле, по сути, ничего не меняется. Единственное, что меняется — это технические возможности. Поэтому те, кто раньше не могли себя вот так быстро и легко предъявить миру, сейчас это могут сделать гораздо легче. В то же время есть такое страшное понятие, как мода. Мода бывает приличной, со вкусом, а бывает неприличной. Сегодня мода — левачество. Это всё маргинальное, всё антиэстетское, всё нарочито выпендрёжное, всё бессмысленное. Даже те, кому несвойственно быть такими, как вы описали, они в это начинают играть и заигрываются именно в плане моды. Я бы сказал, эта мода разрушительная. И это никак, кстати говоря, не связано с сексом, потому что там секса нет вообще. Это всего лишь антиэстетика, ширпотреб и маркетинг. Потому что за всеми этими поведенческими реакциями стоит определённая одежда: у мужчин сумочки идиотские большие, у женщин дикие буцефалы вместо туфель и псевдомужская одежда. Раньше ведь были, например, Жорж Санд или Марлен Дитрих — они одевались в мужские фраки, но это смотрелось невероятно утончённо, женственно, потрясающе. Сейчас всё это грубо, бездарно и так далее.

— Пересмотрели редакцией видео, которые особенно популярны сейчас в TikTok, где вы просто ходите, наслаждаетесь природой. Хотелось бы спросить, ваша легендарная походка проявилась сама по себе, или же вы оттачивали её годами?

— Нет, это вообще невозможно сделать специально. Это свойство натуры всей. То, как я хожу, это определённый уровень цивилизации и внутренней культуры, но всё-таки главное — это свойство натуры и это, простите, физиология. И вот сейчас, вы меня поймали, я рядом с Бородинским полем, но это никак не связано с тем, что я написал и опубликовал две фундаментальных монографии по войне 1812 года. А я на съёмках, в клипе, который делает Саша Гудков вместе с Алёной Свиридовой. Такой пародийный клип, и я играю практически себя: я в роли барина, который гуляет в лесу, наслаждается, вот как я обычно наслаждаюсь; вокруг все эти крепостные, и дальше там уже происходит сюжет, который я не выдаю (это немножко секрет).

— В недавнем интервью Ивану Урганту вы говорили, что вам часто пишут «приматы». Как вы относитесь к тому, что такие люди обращаются к вам?

— Сейчас я на съёмках, и тут я видел, что пролетал комар, пролетала муха. Так вот, я отношусь ко всему абсолютно научно, потому что это часть природы. И это биомасса, и то биомасса. Просто не надо себя обманывать, это не люди. Человек — это такое литературное, большое слово из классики, не надо его использовать почём зря.

— Почитали разные форумы, родился такой вопрос: не грузит ли вас репутация не маэстро, а человека-мема?

— Если мы обращаем внимание на то, что пищат мыши, крысы или что про себя думают тараканы, то мы должны прекрасно понимать, что это как бы биомусор. Все люди очень разные — тысячи, десятки тысяч, сотни тысяч приличных, умных и образованных людей являются поклонниками именно моей научной или творческой деятельности. Собственно говоря, во все времена были чернь и сумасшедшие, но только в прошлые века они не имели технических возможностей всю свою ахинею писать легко на заборах.

— На форумах ещё удивляются, как вы так вольготно живёте? Откуда деньги на жизнь? Вы же вроде как не работаете...

— Нет, в отличие от народа на форумах, который бездельничает и дурью мается от зависти и ненависти, я как раз работаю. Эти существа просто не представляют, что такое создать, опубликовать 200 научных статей и два капитальных труда по истории. Дело в том, что, например, первая научная история войны 1812 года создана по 20 архивам Европы и России — это переводы с семи языков, четыре тысячи научных сносок и это годы труда. Кроме того, в этой монографии опубликована часть иллюстраций из моей коллекции произведений искусства XVII, XVIII и XIX веков. Помимо того, что я учёный-историк, я ещё коллекционер и искусствовед. Я консультирую самых крупных коллекционеров и аукционные дома относительно антиквариата. Кроме того, я режиссёр — я и ставил в Большом театре (например, к 70-летию великой Елены Образцовой), и режиссировал гала-концерты, оперы и балет на Олимпиаде в Пекине, и снимал много по приглашению правительства Италии. То есть я зарабатываю и как учёный-историк — причём, я самый продаваемый по тиражу книг учёный по итогам последних трёх лет, — и как тенор я даю концерты. На мои сольные концерты очень дорогие билеты, потому что это высокий класс исполнительского мастерства. Ну а те, кто завидует, у них в жизни ничего кроме зависти и не будет.

— Какое у вас сейчас отношение к вашему давнему оппоненту Олегу Соколову? Может быть, вы его простили или смягчились как-то по отношению к нему?

— Я никогда ничего не меняю: ни мнение, ни отношение. Что касается Олега, это существо, очень опасное для окружающих. Но в истории всё очень связано — комическое и трагическое. Поэтому это чрезвычайно опасный и гнилой тип, но в то же время невероятно комический. Вообще его можно было назвать одним из главных моих пиарщиков. Потому что зависть к моему успеху, которая его съедала последние годы, она довела его. Он сам себя съел, а потом ещё и прибил и расчленил сожительницу.

— Ужасная история. Не хотелось бы заканчивать на такой ноте, поэтому зададим вам интересующий всех короткий вопрос: слышали ли вы Восьмую симфонию Чайковского?

— (Смеётся.) Вы знаете, я считаю, что моя симфония Чайковского не только гораздо популярнее, но и уже метафизически глубже с музыкальной точки зрения, чем симфония самого Петра Ильича.