Смесь французского с нижегородским: мюзикл "Парижские тайны" Нижегородского камерного музыкального театра им. В. Степанова
- А может быть, это все-таки пародия? – с надеждой в голосе задал вопрос мой коллега, самоотверженно добравшийся вместе со мной до финала этой ошеломительной в своей нелепости истории. - Может быть, - охотно согласилась я. Потому что всегда хочется верить, что большая команда творческих людей, трудившихся над созданием художественного высказывания, отдает себе отчет, чем она занимается. Искать в нижегородских "Парижских тайнах" какие-либо связи с известным романом Эжена Сю смысла нет. Собственно авторы мюзикла и не указывают его имя на афише. Единственная зацепка – имя главного героя Родольф и его почтенный возраст. В остальном бурная фантазия Евгения Муравьева завела развитие сюжета в совершенно иную колею. Есть, правда, еще одна "метка" из романа – образ юной девушки-певуньи, которую романтический Родольф вырывает из лап развратников и убийц. Но здесь есть пикантная деталь: у мсье Сю Певунья – дочь старика Родольфа, в мюзикле Брейтбурга-Муравьева – возлюбленная. Учитывая, что исполнитель роли Родольфа, он же режиссер шоу Сергей Миндрин, далеко не молод, ассоциации с сюжетом известной картины Пукирева налицо. Впрочем, это мелочи по сравнению остальными ингредиентами сего представления. Фото: фестиваль "Видеть музыку" Картинка – кстати, довольно симпатичная – рисует образы Франции – вывески, афиши, лица, запечатленные в принтах, развешаны в виде плакатов на верхней части сценического пространства. Но на этом Париж кончается. Далее – идет та смесь языков, которая так веселила Чацкого: французского с нижегородским. В первой же фразе, в которой поется про "Булонский лес и Нотер Дам" (вот именно так – с распевом на два слога) задан тон ярморочно-балаганной эстетике мюзикла, в которой откровенная буффонада полицейского (Андрей Пузырев), Громилы и Грома (Сапармырат Меликов и Михаил Яременко) грубо склеены с мелодраматическим пафосом главного героя. А может быть все-таки пародия? Ведь такая концентрация штампов не может быть случайной. Костюмы будто сшиты из портьер и занавесок в мастерской портного Самуила Годена: в "Парижских тайнах" прописана еврейская сцена – дуэт этого самого Самуила и его жены Софы с характерным еврейским выговором, танцем и выкриками "азохен вей". И в самом деле – ну, какой же русский мюзикл про Париж без евреев? Кстати, это единственный эпизод, где музыка хоть как-то отражает характер персонажей. Остальные номера сочинены Брейтбургом в среднестатистической эстрадной манере с произвольными признаками разных жанров – вальса, танго, блюза, балканской пляски – и объединены назойливым попсовым битом громкой минусовки. Впрочем, не всегда минусовки – хоровые сцены идут под явный "плюс". Авторы даже не пытаются его завуалировать – женская группа танцевальной массовки открывает рты даже в тех фрагментах, когда фонограмма доносит только мужские голоса. Фото: фестиваль "Видеть музыку" Поначалу наивно пытаешься понять – где же происходит действие? В доме? На улице? Почему в дом маркиза может забрести кто угодно – от полицейского до вора? Озадачило откровение хозяйки бандитского притона Горгоны (Ольга Бакулина), раскрывшей преступную технологию Барона (Николай Печенкин): оказывается, коварный барон зазывал парижских богачей к себе на балы, а в это время банда воров по его наводке грабила их дома! Дома-то никого не было! А? Простенько и гениально! Куда девались в это время слуги богачей – некорректный вопрос. Может быть, упущение драматурга, а может быть все-таки – пародия? Про вокал – промолчу. Но когда актриса поет "Миром правят мужчины", произнося "прявит", чувствуешь себя в кабаке, а не в театре. Впрочем…. Может быть, все-таки пародия? И только одно выручало и примиряло: чудесные дети. Танцевальная группа "Солнечный бестселлер" (правда, очень хочется взглянуть в глаза человеку, давшему такое название детскому коллективу) работала классно - профессионально, четко, выразительно. Они точно не были пародией. Насчет остального – не уверена.
