«Добро повсюду»: Яна Гладких — о спасении сына, полиамории и коррупции
5 ноября в онлайн-кинотеатре KION состоялась премьера сериала «Чиновница», где показана коррупционная схема в региональном Минздраве.
«Я на многое готов»: Глеб Калюжный — о ролях, абьюзе и сравнениях с Козловским
Последние два года для актерской карьеры Яны кажутся особенно удачными: на экраны вышли «Доктор Лиза», «Пищеблок» и вот совсем свежая «Чиновница», о которой не говорит только ленивый. Не так давно Гладких стала работать и по другую сторону камеры: она вплотную занялась режиссурой.
В свете громкой премьеры и новых горизонтов в карьере мы поговорили с Яной о ее роли, цензуре в российском кино, режиссерском проекте о полиамории и типичных сложностях, с которыми сталкиваются актеры.
WMJ.ru: Вы играете роль следовательницы Любы, которая идет по следу героини Виктории Толстогановой — нечистой на руку чиновницы. Чем подкупил этот проект, учитывая, что в прошлом вы уже играли следовательниц?
Яна Гладких:Для меня огромное значение имеют люди, с которыми я буду работать. Набор артистов «Чиновницы» потрясающий, режиссер замечательный, оператор еще лучше. Роль Любы интересна тем, что обычно я играю очень наивных героинь, а в «Чиновнице» очень критично ко всему настроенная, можно даже сказать циничная.
WMJ.ru: Центральная тема сериала — коррупция. В обычной жизни часто приходится сталкиваться с коррупцией? Как реагируете на намеки о «договориться»?
Яна Гладких:Если мне кто-то предлагает дать взятку, я этого чаще всего не считываю, смотрю с круглыми глазами на человека и искренне не понимаю, о чем идет речь. Недавно был смешной случай: я что-то оформляла в пенсионном фонде, сидела в очереди рядом с двумя пожилыми женщинами. Работница пенсионного фонда, выйдя в коридор, посмотрела на меня и сказала: «Девушка, а я вас помню — точнее ваш красивый шарф». Она удалилась куда-то, а бабушка, сидящая рядом, наклонилась и сказала мне на ушко: «Похоже, придется подарить». Мы втроем похихикали, и я подумала: «А может быть, и правда это имелось в виду?!..» Думаю, что, скорее всего, нет, но интересно, как это глубоко зашито в подкорке наших людей, что взятки повсюду. Все же мы знаем, что в каждой шутке есть доля шутки, а все остальное обычно правда.
WMJ.ru: Яна, спустя 10 лет актерской карьеры вы стали еще и режиссером. Выбор проектов у вас как актрисы и как режиссера разный?
Яна Гладких:Принцип один и тот же: я всегда задаю себе вопрос, цепляет ли меня проект. Но существует все же разница. Когда ты выбираешь роль, то смотришь на режиссера, на состав, который подбирается. Но как артист никогда не предугадаешь, что выйдет из проекта, в котором собираешься сняться. Потому что сценарий может быть замечательный и артисты хорошие, а фильм смотреть невозможно. И также бывает наоборот: сценарий не понимаешь, режиссер — дебютант, а выходит интересная работа.
В этом смысле артист играет в лотерею. А когда ты режиссер, на тебе больше ответственности, от тебя зависит в нем практически все. И, выбирая проект, ты соизмеряешь свои силы и себя по отношению к этому проекту. Можешь ли ты сделать стопроцентно что-то интересное, достойное, есть ли у тебя на это ресурсы?
Как современные сериалы изменили наше представление о любовных историях
WMJ.ru: За вашими плечами несколько короткометражных фильмов, полнометражный фильм и крупный проект Amore More, который только должен выйти. Он будет посвящен теме полиамории, смелой для наших реалий. Как собирали материал и чем вдохновлялись?
Яна Гладких:Для Amore Мore я общалась с людьми, которые состоят в полиаморных союзах, читала об этом. Было очень любопытно. Оказалось, что вокруг меня достаточно много людей, которые либо это практиковали, либо размышляют на эту тему.
Потребовалось много времени, чтобы изучить всевозможные модели отношений, потому что полиамория — это не полигамия, не многоженство, не открытые отношения. Это совершенно отдельная, полноценная система этических взглядов, которая допускает, что человек может состоять в серьезных, глубоких и ответственных отношениях с несколькими людьми. То есть допускается, что можно любить, например, двоих людей в один момент времени.
WMJ.ru: Сейчас все чаще мы слышим о всевозможных запретах: на телевидении, в кино и даже на стримингах — последнем оплоте свободного творчества. Вы к этим запретам как относитесь с позиции автора? Ощущаете, что теперь нужно быть в чем-то осторожней?
Яна Гладких:Меня очень расстраивает ситуация с ограничениями. Я категорически не согласна с законопроектом, который будет цензурировать контент на платформах. В моем идеальном мире это недопустимо. Дело не в том, что нельзя снять честное, откровенное, хорошее кино, не ругаясь матом, — дело совершенно не в этом.
Проблема в том, что пока это запрещается взрослым людям, как будто они какие-то несознательные подростки, то мы будем жить в Средневековье. Россия совсем недавно вошла в «пубертатный период», когда все начали с избытком говорить и снимать про то, что раньше нельзя было, но из-за запретов он растянется и мы никогда не перейдем на новый виток развития. Я считаю, что, в принципе, никакие ограничения на платной платформе невозможны, иначе куда мы движемся?
WMJ.ru: Нет страха возникновения самоцензуры?
Яна Гладких:Есть. Самоцензура — это самый страшный результат запугиваний. Я бегу и бью тревогу, если чувствую, что я или люди, с которыми работаю, пытаются где-то что-то цензурировать, исходя из своих страхов.
Запугать — это самое ужасное, что можно сделать с человеком. Как только художник начинает бояться, он умирает. Бесстрашный художник в условиях цензуры становится только изобретательнее, он все равно будет нести свою весть и свои идеи. Будет делать это хитрее, изобретательнее, интереснее.
WMJ.ru: Какие темы и сюжеты вы находите самыми интересными для себя? Есть ли желание сделать актуальное или даже социальное кино?
Яна Гладких:Я сейчас пишу одну историю. Она про бытовое, ежедневное, неосознанное насилие, ставшее рутиной. Оно более изощренное, чем рукоприкладство: синяки заживут, а вот твоя сломанная психика, особенно в детстве, будет восстанавливаться много лет, может быть, всю жизнь.
WMJ.ru: В 2019 году у вас родился сын Степа, у которого диагностировали тяжелый порок сердца. Средства на дорогую операцию Степе собирали всем миром, и, к счастью, все сложилось хорошо. Когда ваши друзья и близкие помогли собрать необходимую сумму денег на операцию, что вы почувствовали? Изменилось ли ваше представление об окружающем мире, о дружбе?
Яна Гладких:Я бы не сказала, что мое представление изменилось.
Но однажды я поймала себя на интересном ощущении. Я ехала в метро, огляделась по сторонам и подумала: «А вот в этом вагоне, возможно, едет человек, который нам помог». Ведь такое может быть — я же не знаю в лицо всех этих людей, кто отправлял деньги на операцию... И теперь меня не покидает это ощущение, что добро повсюду, что вокруг всегда есть люди, которые готовы помочь, когда ты окажешься в беде.
WMJ.ru: Откликались ли на эту историю простые, непубличные люди?
Яна Гладких:Помогали не только публичные люди и мои друзья. Людям, которые переводили нам 50 и 100 рублей, даже 15, я благодарна не меньше, чем некоторым моим друзьям, которые отправляли мне действительно большие суммы. Возможно, для кого-то эти 50 рублей так же значимы, как для кого-то 300 тысяч. Я не разделяю поддержку, оказанную нам, на маленькую и большую, для меня любая помощь велика.
WMJ.ru: И последний вопрос: какой совет вы бы дали человеку, которому кажется, что он в безвыходной ситуации?
Яна Гладких:Если вы чувствуете меланхолию, безысходность или вы в ступоре, я знаю только одно: нельзя сидеть и не двигаться, нельзя впадать вот в такое состояние. Даже когда кажется, что не можете встать или руку поднять — постарайтесь выйти на прогулку. Неважно, какая погода за окном, просто идите без цели, в любом направлении, шаг за шагом. Вам точно станет легче.
Фото:Пресс-служба KION, Disney, Volga Film, Ten Letters, START, Екатерина Ширинкина/WMJ.ruБ @yanagladkih/Instagram; Личный архив Яны Гладких