Рецензия на фильм "Пинбол: Человек, который спас игру"
Планжер. Металлический шарик. Флипперы. Бамперы, рампы, слингшоты, ловушки и мишени. Победить — невозможно. Можно только постараться набрать как можно больше очков — и не дать шарику угодить в дыру между флипперов. Но рано или поздно он все равно туда угодит. "Неопытному пользователю может показаться, что игра в пинбол — неуправляемый хаос, но это не так, залог качественной игры кроется в освоении базовых навыков управления мечущимся по игровому полю шаром", — говорится на сайте московского музея пинбола. И следом: "Никогда не недооценивайте силу серебряного шара, он имеет привычку проникать в сердце человека независимо от его возраста". Звучит как чушь собачья, однако это чистейшая правда. Довольно странный аппарат, напичканный странной машинерией, которая издает причудливые звуки и чуть что взрывается вихрем огоньков, несколько столетий назад был всего лишь уменьшенной копией бильярдного стола, утыканной булавками (отсюда "pin"), а в процессе своей эволюции обзавелся не только электромеханической начинкой, но еще и странной природы магией, способной одурманить любого, кто нажмет на кнопку старта. В результате эта незамысловатая аркада умудрилась вдохновить великие альбомы (рок-опера The Who "Tommy" с центральным номером "Pinball Wizard", после которого мастеров игры стали так и называть — волшебниками) и великие книги ("Пинбол-1973" Харуки Мураками об охоте за старым пинбольным автоматом, которая предшествовала охоте на овец). Пинбольная культура, пожалуй, во многом построена на наделении достаточно примитивной вещи какой-то абсурдной, чрезмерной значимостью, избытком смыслов. Эта ее примитивность, вероятно, и сделала в какой-то момент пинбол легкой мишенью для американских политиков, объявивших войну организованной преступности. Около трети XX века пинбол в Нью-Йорке и многих других крупных городах США был запрещен под предлогом борьбы с азартными играми (которыми, как известно, кормилась мафия). Однако пинбол — не азартная игра. В нем важны не удача, не случай, а мастерство. Доказать это муниципальному совету Нью-Йорка в 1976 году удалось журналисту GQ, писателю и большому мастеру пинбола Роджеру Шарпу. Его называют "одним из величайших игроков в мире и одним из архитекторов соревновательного пинбола". Сам себя он скромно называет "исторической сноской". Спустя почти полвека после того, как он продемонстрировал свои навыки перед муниципальным советом, про него сняли кино — "Пинбол: Человек, который спас игру". Шарп — вероятно, не самый очевидный кандидат для собственного байопика, но, надо думать, как минимум немногочисленная, но гордая толпа поклонников пинбола до конца жизни будет поминать добрым словом братьев-режиссеров Остина и Мередита Брэггов. Их картина, как и пинбольный автомат, на первый взгляд кажется вещицей незамысловатой, ну байопик и байопик, разве что герой не самый типовой, однако устроена она на удивление хитро. "Пинбол" пользуется тем же приемом, что и недавний сериал "Дейзи Джонс и The Six" про вымышленную рок-группу, списанную с Fleetwood Mac: имитирует художественно-документальное кино, чередуя сцены реконструкции с отрывками "интервью" с самим Шарпом, который иногда еще проникает в соседнюю половину ленты в виде невидимого для остальных героев рассказчика. И это, надо сказать, довольно изумительная придумка: взрослый экранный Шарп (его играет Деннис Буцикарис, молодого — Майк Фейст) маневрирует внутри этой истории, будто металлический шарик, и при этом не только оживляет повествование ("интервьюер" постоянно просит его вернуться к пинболу и не растекаться мыслью по древу), но еще и помогает уворачиваться от жанровых клише, на ходу ругая "авторов" за избитые приемы (такого как раз сильно не хватает "Дейзи Джонс и The Six"). Так что с "Пинболом" стоит рискнуть, даже если прежде вам про пинбол слышать не приходилось (и вы всю дорогу гадаете, когда это перестрелки пульками с краской успели так преобразиться). Тем более что в конечном счете "Пинбол", разумеется, кино не про пинбол — а про дороги, которые мы выбираем.
