Ложь как искусство: в Госфильмофонде показали уникальные кадры, снятые министерством пропаганды Геббельса
Госфильмофонд демонстрирует редкие архивные кадры о событиях Великой Отечественной войны. Бравый марш в начале каждого выпуска и так несколько сотен эпизодов журнала «Дойче Вохеншау» - «Немецкого недельного обозрения» - главного рупора третьего рейха.
«Операторы проделывали колоссальную работу, как они прикрепляют бомбы, как сбрасывают, на лицах пилотов, как точно они поражают советские цели, зрители должны были испытать чувство патриотизма», - рассказала главный искусствовед отдела обработки фонда Госфильмофонда Татьяна Чепелева.
Масштабная работа началась еще в 39-м: создание Геббельсом первого в мире министерства пропаганды, а следом формирование соответствующих рот: сначала их было 14, при подготовке нападения на Советский Союз численность выросла до 19, а в активную фазу войны увеличили до 33.
«Он очень тщательно отбирал спецов, которые проводили съемки, как оформлялось. Если вы обратили внимание, то даже к отдельным регионам был определенный подход», - отметил генеральный директор Госфильмофонда Александр Павлов.
Подход был скрупулезным, на монтаже выверяли каждую мелочь. Например, эпизод лучшего способа отразить расовое превосходство не придумать: пленного еврея ставят в один ряд с мародером, средний план, затем крупный - все, чтобы усилить психологическое воздействие на зрителя. Или такой прием: противопоставление по контрасту. С одной стороны - марш пехоты вермахта, сметающие преграды немецкие танки, с другой - колонны сдающихся в плен обессиленных советских солдат. Ложь, повторенная тысячу раз, становится правдой - таким лозунгом мотивировал Геббельс своих подчиненных.
«Конечно, все эти съемки подготовленные. Вот, наверно, съемка как развязывают руки. Что-то бралось, снимали толпу, насилие. Конечно, они добавлялись срежиссированным съемками и все это вперемешку подавалось», - объяснил Павлов.
Не оставим без внимания и тех, кто работал за кадром: дикторский текст читал профессиональный актер, выпуски верстал главный редактор, над музыкальным оформлением трудился композитор - одно из его детищ «русские фанфары» звучащие почти в каждом раннем выпуске журнала. За съемки Гитлера отвечал его личный оператор. В тексты грамотно вплетались идеологические формулировки. Изучая хронику мы не нашли ни одного фрагмента наступления Красной Армии: зато большое количество эпизодов с горящими советскими танками, нашими погибшими солдатами, бомбардировками.
«Солдаты вермахта входят во Львов, проезжают на автомобилях, местное население встречает их радостно, машут руками, платками, аплодируют, это июль 41-го года», - показывает Чепелева.
С каждым годом войны - овации, фанфары, бравада, присущие сюжетам, угасали. По мере продвижения Красной Армии выпуски становились более пафосными и менее информативными. Постепенно исчезали фронтовые съемки, все чаще показывали работу в тылу, либо награждения немецких солдат. Стабильной осталась лишь рассылка фильмокопий - по 2000 еженедельно. В кинотеатрах Германии во время показа художественного фильма включали фильмы пропагандистские. Этакий затянувшийся 25-й кадр. Причем в 41-ом году хронометраж выпуска составлял не более 15 минут, а вот в 45-ом доходил до получаса - немецкое руководство понимало, что проигрывают войну, но зрителю в этом до последнего не признавались.
Немецкая пропаганда оказалась провальной ввиду полного несоответствия выпускаемых сюжетов с реальным ходом событий. Гитлер, который, к слову, по началу сомневался в успехе выпусков «Недельного обозрения» - позже пришел в восторг, называя это бесценным документом героической эпохи Германии, однако же история обернула смысл этого высказывания совсем в другую сторону.
«Все сверсталось в два великолепных фильма: нацистский план и нацистские концлагеря. Они легли в обвинительные акты Нюрнбергского процесса. Когда посмотрели то, что сняли сами немцы - против реальных фактов и сказать было нечего», - рассказал генеральный директор Госфильмофонда.
В ведомстве собрана крупнейшая в мире коллекция трофейной хроники - несколько сотен кинолент. Научные сотрудники определяют дату, место события, описывают все детали. А главное, бережно хранят исторические документы. Вручную реставрируют мельчайшие повреждения. Ну а у каждой оригинальной записи есть своя копия - на прочной, несгораемой пленке, что позволит сохранить свидетельства преступлений нацистов на долгие годы.
