Игра в киношку понарошку: фильм Романа Михайлова  "Отпуск в октябре"

Напомним, что первый раз картину показали в августе на фестивале в Выборге. О ней сразу же заговорили впечатленные критики как о шедевре. Впрочем, о фильмах Михайлова так часто говорят.

У него ведь всегда все не просто. Все с тройным дном и очень темным экраном. Не зря ж поклонники его называют гением кино-андеграунда. У Романа в копилке уже почти десять фильмов, которые, скажем прямо, очень сложно смотреть. Но он не сдается и двигается упорно по своей тернистой тропе авторского кино.

И "Отпуск в октябре" не стал исключением. Сразу скажем, такое тройное совпадение — название месяца, кинотеатра и фильма совсем не случайно. Плюс еще старые ассоциации с нашумевшим когда-то фильмом "Отпуск в сентябре" с Олегом Далем. Помните, там, где он сам пытается себя застрелить из ружья?

Отсыл к знаменитому советскому кино в названии тут как декларация. Потому что советское кино — это главное действующее лицо (точнее, лица) фильма. Авторы преподносят его как нечто магическое и глубоко зашифрованное в коверных узорах и рисунках на обоях. Я не шучу... Один профессор вдумчиво объясняет подоплеку того, что творили злые гении с несчастными (как считает героиня) советскими людьми.

Итак, молодая, актриса Света (Мария Мацель) из Санкт-Петербурга однажды решается уехать на съемки мюзикла в Болливуд (мы серьезно), но вместо этого оказывается в туманной Карелии, где происходит что-то странное.

Тут бы ей перекреститься и отправиться из этой дурной гостиницы домой восвояси к встревоженной маме, но Михайлов так просто девушку не отпустит. Он заставит ее трястись в грузовике с такими же товарками по несчатью (или счастью?), а затем включит в то ли в съемку, то ли в зловещую игру. Странную. Но не на раздевание, нет. Назовем ее по научному "деконструкция фильма." Ну, как дети играют в киношку. У тех все задорно и мило, а тут все мрачно, символично и загадочно. Секта не секта, дурдом не дурдом, туманность Андромеды, одним словом с многозначительными фигурами уголовников, поджидающих девушек из-за угла этого российского Болливуда в тумане.

Фильм держит два часа в некотором напряжении — все ждешь, чем же закончатся эти эстетические испытания. Герои по очереди проигрывают сцены из советских фильмов, вызывая веселый смех в зале. Эти советские люди, они такие забавные! И такие вруны все как один!

Осторожной и аккуратной Марии Мацель достается сцена истерики и катания по ковру на полу, что означало крайнюю степень отчаяния советской гражданки. Ее Светлана не очень-то органична в этой роли, но она как Татьяна Ларина, в этом кино-притоне познает первое чувство, которое ничем не кончается. Как впрочем и фильм. Он просто обрывается.

Кстати, Мацель неплохо поет, что и продемонстрировала на премьере в "Октябре" перед показом. Жаль, что слов было не разобрать. Но укорим режиссера: тема узоров и обоев все-таки осталась нераскрытой. Зато Евгений Ткачук вдруг в роли диск-жокея снова великолепен, как и следовало ожидать.

После показа состоялось обсуждение, на котором особо смелые зрители пытались спросить режиссера, о чем все-таки это очень авторское кино. Ответ знает ветер, но не философ Михайлов.