Солистка SOPRANO Турецкого Анна Королик: «Мы все замужем за работой»

– Я поймала себя на мысли, что я уже давно уехала из Перми. Прошло уже где-то 18 лет. Уехала из родительского дома в 19 лет, когда поехала поступать в Гнесинку. Конечно, сначала хотелось каждый месяц приезжать в Пермь, потому что там родители, друзья и знакомые. Но потом, когда начинаешь уже учиться, понимаешь, что времени не хватает. Позднее я стала работать у Надежды Кадышевой, мы долгое время гастролировали, и я месяцами отсутствовала, поэтому домой заезжала редко.

Сейчас вообще практически только заезжаю на концерты раз в год или два раза в год. Но я люблю ту землю, на которой я родилась, люблю свой город. Я перевезла родителей сначала в Екатеринбург, потом в Москву, остался только дедушка. Брат, кстати, тоже перебрался сюда. Антон Сергеевич Королик, ему привет. Хоть мы уехали из Перми, но любим там бывать.

– Я с пяти лет занималась в музыкальной студии. В детском саду сказали родителям: «Анечка хорошо поет, и на клавиши хорошо нажимает, может вы ее отдадите в музыкальную студию». И мама отдала меня на фортепиано. Родители работали, поэтому водил меня в музыкальную студию брат, спасибо ему огромное. Но я там не доучилась до какого-то времени, был перерыв. Все же я продолжила заниматься музыкой благодаря педагогу, которая настояла закончить, получить корочку, чтобы в дальнейшем, можно было поступить.

– После 5 класса, когда мне было 12 или 13 лет, захотела все бросить. Я решила, что хочу играть во дворе с ребятами, тусоваться. Но моя учительница по фортепиано музыкальной студии сказала мне тогда: «Анечка, талантливая девочка, не бросай, вдруг тебе эти корочки пригодятся». И педагог убедила дозаниматься. Я приходила раз в неделю на фортепиано играла с листа без какой-либо программы, и мне так выдали корочку.

Видите, как хорошо, что они настояли на том, чтобы я закончила. Так бы у меня корочки не было, я бы уже никуда не поступила – ни в музыкальный колледж, ни тем более в Гнесинку.

– После 9 класса я решила поступать на географический факультет, то есть с музыкой не хотела себя связывать вообще. Я думала между географическим или мехматом (прим. Механико-математический факультет). У меня брат на географа учился, и я думала, что пойду по его стопам, буду заниматься природой, ландшафтным дизайном, украшать. Мне до сих пор очень нравится составлять из цветов икебаны. Творческий порыв был, но я хотела его куда-то в географию направить, в экспедиции ездить. Но не поступила, одного балла не хватило в колледж.

И тогда я купила брошюрку. В экономический не хотела, в юридический не хотела, не мое. И папа предложил Пермский Колледж Искусства и Культуры на специальность «Дирижер народного хора». Я говорила ему: «Пап, я с народной музыкой вообще себя никак не связываю, я современный человек, куда мне народные песни петь». Но пришла на прослушивание в колледж. Мне сказали исполнить народную песню, но я не знала ни одной. К тому же я давно не занималась сольфеджио. Я нормально училась, с этим все было легко, а вот, что касается сольфеджио и под баян спеть песню, было тяжело. Я пела в детстве в кружке, но это были прекрасные детские песенки, например, «Прекрасное далеко», а народные вообще не знала. Мне сказали купить какую-нибудь кассету, вспомнить сольфеджио и приходить, чтобы пройти тестирование. И я купила кассету Надежды Кадышевой, выучила пару песен. До прослушивания занималась с баянистом, он меня поддерживал, говорил, что я поющая и все получится. И другие люди внутри колледжа, к которым я ходила, поддерживали меня, говорили, что все получится, вдохновляли. Уральские люди они прекрасны, если они за тебя зацепились, они готовы всю душу отдать. И как-то у меня получилось, я спела песню и мне сказали: «Хорошо, вы нам подходите». С сольфеджио была небольшая подковырочка, но я написала диктант, может с ошибками какими-то, но баллов хватило, чтобы поступить в колледж.

– Когда я поступила, провал был огромнейший. Я понимала, что под лежачий камень вода не бежит и никто меня не заставлял заниматься, мне хотелось самой. Я приходила утром, занималась в 8 утра в колледже, играла на фортепиано. После оставалась, играла на фортепиано – цифровки, последовательности, чтобы догнать сольфеджио. И за год с троек я перешла на пятерки. Учителя до сих пор восхищаются и говорят: «Ань, мы не думали, что ты можешь так быстро наверстать сольфеджио». Мы до сих пор поддерживаем отношения с педагогом по сольфеджио Кудашевой Ларисой Викторовной, и она мне как-то сказала: «Ань, я до сих пор тобой восхищаюсь, и всем студентам рассказываю, что такие люди должны быть. Этот дух, эта закалка должны в тебе быть, если ты хочешь чего-то достичь». И как-то мне это стало нравится – народные песни, исторические материалы, все, что связано с народным творчеством. Это захватило меня стеной. И на конкурсы мы ездили, была творческая жизнь, и ребята вокруг меня творческие – и хореографы, и режиссеры, и актеры. Со всеми ними было интересно общаться, потому что они в своей среде. И благодаря этим людям, себе, потому что понимаю, что я очень много сил потратила, я дальше поступила в институт.

– Когда приходишь на прослушивание, на экзамен приходят такие люди, которые, кажется, знают больше, чем ты. Это очень трудно, потому что я человек очень эмоциональный. Я послушала, что человек рядом со мной знает гармонию лучше, поет лучше, как будто бы он лучше. И я сказала тогда маме, что надо забирать документы, потому что мне сюда не поступить, но ее переубедили, сказали, что сначала надо пройти здесь, а потом, если не поступлю, в другое место. Я не думала, что поступлю, думала, что это будет позорище, но мама сказала мне быть в себе уверенной. И в итоге я поступила в Гнесинку. Прошла прослушивание по дирижированию, очень хорошие баллы получила благодаря педагогу Белецкой Ларисе Анатольевне, которая помогла мне подобрать сложный материал. Она тогда сказала мне: «Только с этим материалом ты поступишь». В итоге все получилось. Где-то может в гармонии чуть уступала другим людям, но по фортепиано я занималась все время, и благодаря этому, поступила в Гнесинку. Сказали, что я очень хорошо сыграла, понравилось. И после этого меня как-то заметили и в ансамбле Надежды Кадышевой «Золотое кольцо», и потом я пришла на прослушивание в SOPRANO.

– Прослушивание у нас длилось целый год. Тогда 8 марта я пришла на кастинг, и только в ноябре мы поехали на первое выступление с нашим образовавшимся коллективом. Мы пришли с подружкой Машей Буханцевой, очень зажигательной девчонкой, и там был Сергей Львович Ковальский, который является музыкальным продюсером нашего коллектива. Прослушал, сказал мне: «Вы исполнитель народной песни, вы нам не подходите». А у меня на тот момент уже была большая анкета. Я и с Тото Кутуньо, и с Надеждой Кадышевой пела. И он увидел такой послужной список и попросил подготовить еще что-то эстрадное с пометкой «если я сочту нужным вас пригласить на следующий тур». И меня позвали, видимо что-то зацепило. На следующем этапе кастинга я пришла, спела песню Валерии «Часики», как сейчас помню. Потом меня попросили спеть с листа осеннюю песню Чайковского. Это классическое произведение, оно идет без слов, но Сергей Львович написал на нее текст. И здесь мне помогло мое образование, потому что на народном факультете в Гнесинке ты дирижируешь не только народные произведения, но и академические – Хор из II действия оперы А.П. Бородина «Князь Игорь» например. И я понимала, что это такое. Конечно, у меня удалось не очень, но я прочитала ноты с листа, и он отметил это. И третий был этап – нужно было в группе из 5 человек спеть какую-то партию, допустим альта. И человек ходит, слушает, интонируешь ли ты, правильно, неправильно. И этот этап я прошла. И так я оказалась в 40 человек со всей России. Дальше нас каждую неделю тасовали. Один человек в эту группу, один в эту – по 10 человек распределяли. И там уже Михаил Турецкий подключился, он просматривал всех девчонок. Раз в месяц или раз в две недели он приходил и слушал эти десятки. Говорил, кого еще поменять, кто уходит. И на протяжении этого времени я ждала звонка: «Ты проходишь, или ты уходишь». Вы знаете, это такой стресс, а тем более для человека эмоционального, как я. У меня была температура 37,1 целый год. Я приходила, пила таблетку, потому что каждый день было эмоциональное напряжение. Когда он приходил, ты показывала ему произведения, у нас их было четыре, одна из них песня «Ромашки спрятались». И тут мне, слава богу, повезло, потому что другие девчонки были эстрадницами, академистами, а эта песня больше ретро, и она на мой голос очень ложилась. И потом я ее пела долгое время, она была очень популярна в нашем коллективе, из-за шикарнейшего многоголосия, которое написал Сергей Львович.

– С каждой из девочек Михаил Турецкий разговаривал. Он подбирал коллективных людей, а не тех, которые рвутся вперед, не замечая ничего и никого на своем пути. У нас каждая девочек в коллективе солистка, артистка, лидер в своем направлении и в то же время мы все обладаем умением петь в коллективе. Михаил Турецкий изначально говорил: «Мне нужны командные игроки, потому что футбол — это командная игра, здесь на сцене тоже. Если аудитории зашла песня, вы победили». То есть, чтобы о вас сложилось мнение, что вы команда. Так и мы понимаем, радуемся за успехи своего партнера. Если ты его поддержишь, и он классно выйдет, сорвет аплодисменты, это и твоя победа тоже. Когда нас оставалось где-то 20 человек, в течение полугода с каждой Михаил Турецкий проводил беседу. Он понимал, кто ты, откуда ты, кто твои родители, когда начала заниматься музыкой. Кстати, он говорил, что для него было важно, чтобы человек изначально принадлежал к музыке. То есть, если с пяти лет ты занимался в каком-нибудь клубе «Солнышко» или в другой музыкальной студии, то человек ему подходит. Также Турецкий говорил: «Я по глазам видел девчонок, не только по красоте», потому что все девчонки были красивые, роскошные, шикарнейшие. И он с каждой поговорил, и выбрал 10 девчонок. У нас 5 человек осталось из того состава первого.

– У Михаила Турецкого такая энергетика, что тебя сносит. Настолько сносящая энергетика, властная, как будто вихрь какой-то пронесся вокруг тебя. Когда он приходил на кастинг и говорил мне спеть, я даже забывала, как меня зовут. На прослушивании я однажды встретила его в коридоре. Он спросил меня, как зовут, откуда, а я даже не могла сказать слова. И я кое как сказала: «Аня. Я из Гнесинки». А он: «А, ну передавай привет, я тоже там учился». Это было такое эмоциональное напряжение. Как-то Александр Ревзин (прим. режиссер «Новой волны») говорил: «Знаешь, я ищу вокалистов на «Новой волне», и очень много на конкурс приходит. И я могу за 10 секунд понять, артист это или не артист – глаза горят, интересно его слушать, интересно на него смотреть, смог мне открыть свою душу – я понимаю за 10 секунд». Я думаю, у Турецкого такая же логика, он человека видит за 10 секунд. Ему надо проанализировать его, понять, какой он, кто его родители, что у него внутри, как он говорит, как он себя преподносит.

– Мы все дружим, все удивляются как, но мы, мне кажется, самая уникальная группа, которая смогла сохранить хорошие отношения, никуда не разъехаться, не поругаться, не поссориться друг с другом. Мы как-то смотрели, анализировали, какие такие же группы еще есть в мире. Spice Girls продержались 5 лет, современные корейские группы где-то 7 лет. А наш коллектив уникален тем, что мы продержались уже 15 лет и надеюсь, что мы продержимся еще очень и очень долго. Как говорит Михаил Борисович: «До 50, 60 лет можете петь». Посмотрите на певицу Валерию. Она же классная? Да, и вообще шикарно выглядит, шикарно поет и очень много у нее концертов, есть на кого равняться. Или, например, Алла Борисовна Пугачева – всегда была популярна вне зависимости от возраста. Если душа поет, и зритель отвечает, принимает это и отдает обратно эту энергию, ты можешь петь хоть сколько угодно какой угодно репертуар. Благодаря Михаилу Турецкому мы собрались, ему огромное спасибо. Мы все из разных регионов, кто-то из Уфы, кто-то из Санкт-Петербурга, я из Перми, есть Белорусы, все разные люди собрались в одном месте, это уникально, и нам хорошо друг с другом. Бывают конечно какие-то ссоры, но мы разговариваем, мы уже обиду не держим в себе. Если вдруг что-то не то сказал, мы извиняемся. Мы все вместе отдыхаем, вместе ездим, ходим по магазинам и ресторанам, отмечаем дни рождения друг друга. И мы никогда не пропускаем ни одного дня рождения. Мы всегда собираемся большой компанией, все девчонки должны быть, все должны тосты сказать друг другу, например, что в тебе изменилось. И не надоедает, понимаете, говорить этому человеку, как он изменился, что в его жизни поменялось. Что-то еще пожелать всегда есть, и это классно, я считаю. Я нашла в девчонках семью, сестер. Родных у меня нет сестер, только брат, но они для меня реально сестры. Это уникально, и я не думала, что смогу так долго пробыть в женском коллективе.

Но действительно есть поддержка, нет зависти. Очень напрягает, если есть малейший негатив, когда ты стоишь на сцене, но у меня такого никогда не было. И это говорит о правильности выбора Турецкого. Значит он настолько классно подобрал, почувствовал девчонок, чтобы они не раздражали друг друга, чтобы были все разные. У нас есть семь типажей девчонок, поэтому мы все разные, но при этом все семь типажей заходят разным людям. Нас сейчас уже 9 человек. Есть девочка запасная на случай, если кто-то родит. Вот Ивета Рогова родила уже второго, возвращается скоро.

– В России таких групп больше нет, из такого количества человек состоящая. Были 3-4, и одеть легче, и вдруг кто-то с кем-то контакт не нашел, заменил одного игрока. Но долго они не могут продержаться, потому что малое количество народа. Вдруг кто-то забеременел или уехал в другую страну жить, или сказал: «Я с этими новенькими вообще не хочу петь», все развалилось. Здесь группа развалиться в принципе не может, потому что большое количество человек. И я надеюсь, что все это продлится еще долгое, долгое время. Наш коллектив еще чем отличается – он несет культуру. У нас многожанровость ­– и опера, и классика, и джаз, и рок. Люди должны все-таки образовываться, не просто слушать современную музыку. Я ее уважаю, потому что люди тоже пишут, сочиняют – творческий порыв, это надо поддерживать, но в то же время они должны не бескультурными быть, а на основе образования – тот же The Beatles, Майкл Джексон, Барбара Стрейзанд. Я слушаю другие направления, потому что нужно и изучение других жанров музыки, не только народной. Ты должен быть как рыба в воде быть и в своем жанре, и быть способным работать в другом, если возникнет потребность. Уже будучи в коллективе, я занималась и академическим вокалом, и эстрадным. Но народный, конечно, не забываю, потому что он меня выделяет из коллектива. Это мой жанр, моя стилистика, моя особенность в этом коллективе, больше таких девчонок нет. И я должна в первую очередь быть лидером в этом.

Сцена – это дофамин, это выработка гормона. Дофамин – это счастье. Ты испытываешь счастье, когда ты выходишь на сцену и реакции людей тебя заряжают. И артист, вышедший на большую сцену, не может от этого избавиться. Ему может быть понадобится какое-то время отдохнуть, но он обязательно вернется на сцену. Это же вообще эликсир на душу, когда звучат аплодисменты, восторженные крики браво. Это заряжает тебя, и ты хочешь еще и еще. И у меня никогда не было выгорания. Могла быть усталость от перелетов, от новых гостиниц, но от девчонок я никогда не устаю. Поймала себя на мысли, если мы куда-то едем, я зову кого-то из девчонок. Отпрашиваемся у Михаила Борисовича, он иногда нас отпускает. Конечно, устаем, но сцена лечит. Выходишь – и вообще забываешь об усталости и о болезнях каких-то, бывает всякое. Если уж совсем не в мочь- горло болит, девчонки могут за тебя какие-то соло спеть в общих произведениях, а твою личную сольную песню можно убрать, заменить на другую. Поэтому хорошо, что у нас есть большой коллектив из семи – девяти человек. И не пострадает особо программа. И никто себе не позволял на концерты или фотосессии не приезжать, даже при плохом настроении или в плохом состоянии. Ты приходишь, потому что это твоя жизнь. Все девчонки шли к этому, и трудно было попасть. Вот почему наша пятерка до сих пор в коллективе – нам действительно было трудно попасть в коллектив, большой кастинг был, большой конкурс. И зачем, ради чего терять это место, оно прекрасно, потому что ты получаешь огромное удовольствие. Потому что ты счастлив от своей работы, это круто. Такого другого нет коллектива. И мы это очень ценим. Поэтому о выгорании никакой речи не может идти. Лучше дать себе пару выходных, и все, ты забудешь и придешь с новыми силами.

– Мы можем с девчонками себе позволить на 2 дня взять выходной, уехать куда-нибудь, например в Дубай или в Европу, когда еще разрешалось туда уезжать. У нас два отпуска – зимой неделя-полторы после новогодних концертов, и полторы– две недели летом. Выходных не так много. У нас один воскресенье только выходной, потому что помимо того, что мы поем, мы еще ноты разучиваем, занимаемся с режиссером-постановщиком, с хореографом. У нас вообще не хватает времени. Нам надо разучить новые песни, новые танцы поставить, новые видео снять. Конечно, нужно время на отдых, но у нас такая работа интересная, и мы от этого кайфуем.

– Ходить по своим женским делам – маникюр, педикюр, волосы, маски, тайский массаж я обожаю. Раньше ходила на теннис, тоже расслаблялась так. Сейчас переехала в другое место, там теннисного клуба рядом нет. Но зато сейчас на серф встала, мне хотелось раньше какие-то такие виды спорта попробовать. Все нужно попробовать, чтобы понять, твое, не твое, что тебе приносит удовольствие. Во время тенниса голова ни о чем не думает, во время серфа тоже. Ты сосредоточен, как поймать волну, как не упасть, то есть голова расслабляется. В выходной не хочется думать о делах. И помогает не думать о делах какие-то виды спорта. Я в спортзал иногда хожу, йогой занимаюсь. Для меня лучший выходной – это отдых на природе, очень люблю природу. Я люблю реки, озера, я водный знак – Рак, и мне очень хорошо рядом с водоемами. И действительно классно себя чувствую, где очень много леса. Недавно были в Горно-Алтайске, и я получила огромнейшее удовольствие. Великолепная природа – Алтай. Всем советую туда поехать в любые времена года. Это классное место в России, где ты можешь отдохнуть душой, телом, и в бане попариться, и массажи какие-либо получить, и на лыжах проехаться, а если не катаешься – просто созерцать красоту природы. Летом мы были загородом в Алтайском крае – пледом укрылся, бокал вина, и ты получаешь такое удовольствие от того, что ты ничего не делаешь, кайфуешь. Но иногда, конечно, надоедает отдыхать. Я больше 5 дней вообще не могу отдыхать. Ну вот не могу и все, не знаю, чем уже себя занять. Мне уже хочется что-то делать, творить, записывать видео, петь песни, все, что угодно, лишь бы не сидеть на одном месте.

– В России любой город прекрасен, потому что публика русская, и тебя всегда поддержат. Русские народные песни всегда хорошо идут, как и ретро песни. Здесь много есть знакомых, родственников и поклонников.

Очень нравилось и в Европе выступать, потому что там своя энергетика. Из-за того, что сейчас идет военная операция, конечно, в Европу мы сейчас не ездим. Но раньше каждый год в течение пяти лет подряд мы ездили туда. В целом, нравится выступать за границей, потому что тебя не знают и тебе нужно себя как бы заново показать, представить Россию. И когда у тебя это получается, когда публика в восторге и смотрит на тебя как на икону, это круто, это своего рода победа, что ты представил Россию вот так. В Латинской Америке мы недавно были, там другой зритель. И ты им должен донести свою культуру, о чем ты хочешь сказать душой. И в Рио-де-Жанейро, и в Аргентине, и в Мексике зал стоял на ушах. Мне понравилось в Рио-де-Жанейро. Там был потрясающий красоты оперный театр, и публика была почти вся бразильская. И они были в таком диком восторге от русских песен, от той же песни «Очи черные». Им так отзывается русская культура, эта красота и необычность выступления. В Аргентине, когда русский флаг как на футбольном поле друг другу передавали и что-то скандировали, у меня мурашки пошли по коже. Это такое удовольствие, такой восторг.

– Конечно, были провокационные моменты, тоже запомнились. Это было год назад, тогда мы выступали в Сан-Паулу, и во время концерта вышел человек с украинским флагом и стал бегать. И мы пели песню «Подмосковные вечера». И Михаил Турецкий сказал тогда в микрофон: «Слушай, что ты бегаешь по залу, заходи на сцену к нам, заходи». Парень поднялся на сцену и держа украинский флаг стал петь русскую песню «Подмосковные вечера». На территории третьей страны – Бразилии, все объединились. Музыка вне политики, она объединяет, делает нас только лучше.

– Мы все замужем за нашей прекрасной работой. У нас только две девчонки замужем в коллективе, все остальные свободны. Так что, пишите нам в соцсетях, мы рассмотрим ваше предложение.

– Я понимаю, что сейчас у меня задрана высокая планка для мужчин, как, наверное, и у других девчонок. Очень трудно найти такого партнера, который бы мирился с твоей артистической жизнью. Это должен быть какой-то фанат, чтобы он меня уважал и уважал мое творчество, прощал многое. Например, когда ты пришел домой, хочешь расслабиться и разговаривать даже не хочешь. Или, что ты не постоянно в корсете ходишь, а в трениках каких-нибудь и ненакрашенная. И еще чтобы было с ним легко главное, чтоб меня любил такой, какая я есть, без всех этих понтов. И чтобы он, наверное, был амбициозный.

– Раньше у меня была внутренняя неуверенность, беспокойство, когда я боялась выхода на сцену, сейчас этого стало чуть-чуть меньше. Я научилась как-то себя регулировать в этом плане. То есть я вроде переживаю, но сейчас я понимаю, как будет реагировать зритель. Я уже понимаю публику, какая она. И сейчас я выхожу и получаю удовольствие. Понимаю, что моя душа, мое сердце открылось на сцене. Мы уже проехали по всем регионам несколько десятков раз за эти 15 лет. И в Екатеринбурге были сколько раз, и Перми. Я всю публику эту примерно знаю, и какой отклик получит то или иное произведение. Раньше, когда только начинаешь 15 лет назад, ты чуть-чуть в себе неуверен, сейчас в тебе есть какая-то уверенность. Я уже накачалась на этом, мышечная масса наросла. Раньше была хлюпиком, а сейчас уже с мускулатурой. Я, мне кажется, стала только лучше и внешне, и внутренне, как-то изменилась в сторону улучшения – улучшенная версия себя. Раньше, конечно, такая наивная девчонка была, здесь уже больше опыта, опыта сценического, конечно. Научилась петь в разных жанрах. И много что есть людям рассказать, потому что много переживаний было от жизни, и много новых ощущений, много стран повидали и много президентов видели. И с нашим президентом Владимиром Владимировичем общались и пели перед ним. Столько было эмоций. Есть что рассказать, есть чем поделиться и душа намного стала, наверное, больше, чем она была и сердце стало больше.