Годы высокого джаза. Как творчество меняет людей

Редакция «Аиф - Новосибирск» приглашает читателей принять участие в новой рубрике «История в лицах», где мы публикуем рассказы о творческих изысканиях интересных людей. Журналистское нутро – это страсть к накопительству, плюшкинство впечатлений и фактов. Перебираешь «совершенные мгновения» - выстраивается линия важных для тебя жизней. Общий закон законом, а сохранением чужих энергий занимаешься сам. За два десятка лет отчаянного соглядотайства скопился пухлый фотоархив. В нем много персон на все времена, чей час пробил при мне. Линейка ликов фиксирует этот процесс в динамике. Всегда хотелось понять, когда именно они стали фигурами исторического масштаба. В какой момент, скажем, Алексей Подымкин вырос в настолько мощного пианиста? У меня документы на руках. Вот совсем молодой Алексей, вчерашний барнаулец, уже студент новосибирской консерватории, в образе «уездного учителя». Усики, костюмчик, немного виноватый вид. «Я тогда смурной был, весь в себе, во многих вещах заблуждался», - комментирует артефакт современный Подымкин за четверть часа до концерта в ДУ СО РАН в минувшую субботу. Новосибирск доказал ему в начале 90-х, что компромисс – не единственный путь в джазе. Можно заниматься музыкой и не лгать себе. В столице Сибири очень вовремя появился джазовый ангажемент – к радости публики, радеющей за новых героев. Следующее фото – времен его исторического триумфа. На концерте в ДК Октябрьской революции 1996 года, ввязавшись в Law years в импровизаторский бой с самим Игорем Бутманом, он – по мнению сотен свидетелей – победил. А ведь ведущий концерта Владимир Фейертаг позднее уверял, что Бутман играл так, будто завтра у него отнимут саксофон! Алексей спорит: «Не было у меня той свободы, о которой ты говоришь. Публика дала мне карт-бланш, открылись какие-то резервы внутренние. Я понял, что могу больше, чем обычно делаю». Третий снимок – уже из его московского периода. В афишах начала 2000-х писали о тех великих, с кем Алексею довелось играть. О самом Подымкине – звездное. Алексей комментирует: «Главное не потерять ориентир. Можно себя загнать в иллюзию, что ты мастер. На этом много музыкантов горит». У меня было подозрение, что в свои первые гастрольные визиты в Новосибирск Алексей чуть задирал нос. Но играл уже так, как иным и не снилось. На четвертой – наши дни. Подымкину скоро 50. Его фортепианная речь захватывает – в ней богатые паузы, внимательные акценты, свободные цитаты, причастные и совершенно непричастные к джазу обороты. Никому не приходит в голову козырять именами тех, с кем пианист делил сцену. Теперь он сам – обладатель такого имени. Нет и желающих противопоставлять его академический класс и джазовый напор – давно понятно, что одно без другого не убеждает. С недавних пор Алексей записывает все свои выступления. Чтобы переслушать, понять свои ошибки, исправить их в будущем. Это автономность большого и скромного мастера.