Звезда у микрофона. Имеет ли артист право на позицию?
Неоднозначные высказывания медийных людей, тем более звезд, никогда не остаются незамеченными. Что стоит за публичными выступлениями народных любимцев на политические темы? Прогрессивна или регрессивна их мысль в ретрансляции многотысячной зрительской аудитории? За круглым столом в сетевом вещании «Вечерней Москвы» эксперты обсуждали эти непростые вопросы. Право на свободу слова имеет каждый — и простой гражданин, и известная личность. Это гарантирует 29-я статья Конституции Российской Федерации. Однако высказанное слово не должно способствовать разжиганию ненависти и вражды на социальной ли, расовой, религиозной или национальной почве. А постоянные размышления о современной национальной идее, о политических шагах российского правительства, прежде всего касающихся вхождения Крыма в состав нашего государства, в устах известных артистов — Алексея Серебрякова, Андрея Макаревича, Михаила Ефремова и прочих с ними — вызывают в обществе волны бурных обсуждений и даже способствуют расколу этого общества. Тут уже недалеко и до ненависти с враждой... Точка отсчета и черта раздела — Любое подобное заявление нужно рассматривать в контексте. Важна так называемая точка отсчета, — считает народный артист РФ, театральный режиссер Андрей Житинкин. — Если это сказано не со сцены, а в иной микрофон, то, следовательно, это личная точка зрения звезды. Но выступление перед зрителями или слушателями, когда существует пространство зала, стадиона, студии, рассматривается как посыл героя, которого артист играет. Давно замечено, что у многих зрителей есть стремление отождествлять актера с его героем, приписывать ему мысли, поступки, моральные качества героя. С другой стороны, история театрального искусства имеет примеры внедрения даже на сцену в драматическое произведение актуальных импровизаций из современной жизни. — Ассоциативные репризы, перекликающиеся с реальной действительностью, работают на театр, — подтверждает Андрей Житинкин. — Вот и Юрий Любимов когда-то (оппозиционный режиссер в советский период, некогда искусственно превращенный в диссидента. — «ВМ») разрешал своим актерам в спектаклях «Театра на Таганке» острые реплики. Они всегда щедро награждались шквалом зрительских аплодисментов. И актеров, о которых сегодня идет речь, нужно очень четко делить по принципу — на сцене ли или в другом месте они высказывались. Чем больше масштаб аудитории, тем большая ответственность ложится на творца, отважившегося во всеуслышание рассуждать о судьбе своего народа и своей страны, тем более далеко не эзоповым языком. — У нас поэт — больше чем поэт. Следовательно, и каждое слово его значимо, — рассуждает Евгений Герасимов, председатель Комиссии Мосгордумы по культуре и массовым коммуникациям, народный артист РФ. — Я знаю, что к моему слову очень многие прислушиваются. Правда, я не только художник. Так получилось, что я еще и депутат. За мной не только роли, за которые меня любят. Есть и конкретные дела, которые попадают в центр внимания моей аудитории. Но даже при отсутствии дополнительных общественных нагрузок творческая интеллигенция никогда не ощущала дефицита внимания со стороны аудитории. По мнению артиста Герасимова, у каждого творца существует своя аудитория, и от сцены, и от жизни, как правило, неотделимая, внемлющая своему кумиру при любых обстоятельствах. — В театре «Ленком» на сцене не первый год «Сны господина де Мольера», — рассказывает о спектакле, в котором играет, Евгений Герасимов. — В основе лежит пьеса Михаила Булгакова «Кабала святош». Там тоже поднимается извечная тема художника и власти. Где эта грань, отделяющая художника от власти, артисты пытаются выяснить в каждом спектакле уже много лет подряд. Только, как ни крути, художник, обращающийся к аудитории, становится одновременно и политиком. Спектакль хочется посмотреть, особенно когда изучаешь зрительские отзывы о нем: «спектакль с послевкусием», «рекомендую, когда подумать и поразмышлять», «сильный, глубокий спектакль»… На самом деле представление не для всей ленкомовской публики. Отзывов нелицеприятных тоже хватает: «мрачно», «ожидала большего», «нужно что-то более позитивное». На то оно и художественное произведение — всяк его видит по-своему, по-своему и понимает. Другое дело с конкретными высказываниями на политические темы. Ответственность — У государства не так много задач. Главная — это сохранить свою целостность, — напоминает адвокат Александр Карабанов. — И есть программы, способствующие этому, в том числе по поддержанию культуры нации на той планке, чтобы люди развивались, а не деградировали. Немалую роль в ее реализации играют деятели искусства. С одной стороны, художники должны обладать свободой, чтобы по-настоящему творить. С другой стороны, эта свобода не должна подрывать устои государства. Определить черту, за которую нельзя переходить, не всегда просто. И все же главная задача творчества — быть заточенным на рост национального самосознания. У власти и у партии, находящейся у власти, есть идеология. Выиграв выборы, политическая группа получает мандат на продвижение той культурной политики, которая соответствует ее идеологии. Соответственно, государству всегда есть дело до творчества художника и того, чем может обернуться его творческое произведение. — Однако искусство должно и раздвигать существующие границы, иначе будет скучно, — делится своим профессиональным мнением режиссер Андрей Житинкин. — В хорошем смысле искусство — это всегда провокация. И за это ему всегда следует благодарность. В истории человечества остается не нефть, а искусство. Внутренней самоцензурой стоящий художник обладает от рождения и понимает, какая ответственность на нем лежит. Человек от искусства должен диагностировать болезни и общества, и государства. Настоящий художник всегда острее других чувствует болевые точки общества.
