Лев Лещенко: «Я сохранил свою душу»

Фото Кирилла МартыноваЛев Лещенко: «Я сохранил свою душу»Всеми любимый певец Лев Лещенко привёз в столицу Приволжья фестиваль «Русский бас». Этого человека знают все. Его глубокий бархатный баритон звучит с экранов уже полвека и завоёвывает все новых и новых почитателей. Безукоризненно элегантный, с ослепительной улыбкой, он мгновенно располагает к себе доброжелательностью и интеллигентностью. Он – настоящая звезда эстрады Лев Лещенко. Моне не Мане! На этот раз он приехал в Нижний со своим уникальным проектом – фестивалем «Русский бас», чтобы поддержать молодых исполнителей. И активно пропагандирует искусство. – Это неправильно, что мы всё берём с Запада, – замечает Лев Валерьянович. – Сейчас речь идёт о том, чтобы в школах преподавать творчество Фредди Меркьюри и «Битлз». Это полнейший абсурд. Преподавать надо настоящую культуру – Чайковского, Мусоргского, Балакирева. Захотят дети Джексона слушать – пожалуйста, но преподавать? В Америке никто не преподаёт русское творчество, в Италии вы не услышите иностранных песен. А у нас на телевидении дети шпарят только по-английски. Эрнста не убедишь, что это неправильно. А ведь понимание музыки и культуры начинается с детства. К нам в школу приезжали пианисты, поэты. Да я бы тоже вместо тех концертов лучше мяч погонял, но мы приходили в актовый зал и слушали «Времена года» Чайковского. И теперь я их знаю! Это и есть воспитание. То же и с изобразительным искусством. Зато теперь я Моне от Мане отличу, а Петрова-Водкина от Дейнеки. И сегодня так нужно делать. Это непросто, но надо водить детей в кино, в театр, чтобы они забыли о гаджетах. Может, даже и попугать: не пойдешь – поставим двойку, пойдёшь – пятёрку. Он один раз послушает, другой, а потом поймёт, что вот оно – настоящее. – Почему же культурное сообщество не может повлиять на министерство культуры и министерство образования, чтобы всё это вошло в программу? – На них невозможно влиять. Я с Мединским общаюсь достаточно часто. Он – человек без эмоций. Если я расскажу анекдот, он будет смеяться, но на настоящие эмоции, чтобы он слезу пустил, его не поймать. А искусство начинается с эмоции – когда ты трепещешь, заворожён, не можешь оторваться от сцены или от фильма. Например, «А зори здесь тихие» – переживаешь, что будет дальше. А ведь каждый ребёнок – гражданин Отечества и должен быть воспитан, свободен, обеспечен. Если ребёнок постоянно думает о том, что бы поесть, он никогда не раскроется. Либо забитый будет стоять у стенки и бояться, либо возьмётся за нож или пистолет. Людям нужно помогать. И я стараюсь это делать. Помочь всем я не в силах, но иногда просто не могу не откликнуться. Как-то бабушка написала мне, что она одна воспитывает внука, и из обуви у него только кеды. Зимой он надевает на них целлофановые пакеты и идёт в школу за три километра. Этот рассказ меня потряс, я готов был скупить ему все кеды, не мог не откликнуться. Я понимаю, что у государства не хватает времени, сил и возможностей помочь всем, поэтому просто помогите тем, кто рядом и нуждается в помощи. Вы увидите, что отдавать не менее приятно, чем получать. Заводской струнный квартет – Наверное, на бескорыстие способен только тот, кто сам знает жизнь, ведь и вы начинали слесарем на заводе! – Да, собирал манометры, барометры. Но тогда и на заводах была высокая культура. В цехе у нас была самодеятельность, из 60 рабочих пятеро пели. Недавно я приезжал в родные края – папа и дед у меня строили сахарный завод под Курском, в селе Любимовка. Хозяин тех мест, граф Сабашников, был известным издателем и сахарозаводчиком. Там было богом забытое место, куда ходила только узкоколейка, и представьте, у них был струнный квартет, и дед мой там играл на скрипке по нотам! Обычные рабочие люди. В 10-м классе я заглянул в дедову скрипку и увидел «Амати. Кремона.1617 год». Я обомлел. Конечно, это был не великий Амати. Оказывается, немцы выпустили 2000 подделок, но я до сих пор храню эту скрипку. Так что русская интеллигенция всегда была, особенно в маленьких городах, таких как Воткинск, где родился Чайковский. Реализуйте себя – Что даёт именно музыка? – Возможность реализовать себя. Я сейчас сижу в жюри «Голос 60+», там выступают замечательные люди. Недавно пришла дама, ей 91 год. Как она пела песни Шульженко! В прошлом году был мужчина за 80 с удивительным тембром. В молодости не все успевают себя реализовать – учёба, армия, денег нет. Но если люди хотят себя реализовать, они должны это сделать! В 1990-е в плане искусства мы сделали 10 шагов назад. Мы упустили целое поколение. И сейчас только начинаем возвращать его в плане любви к Родине, в плане культуры. – А можно ли сегодня пробиться на музыкальный Олимп обычному человеку? – Всё решает его величество Случай. Выбросили в Сеть песню, она раскрутилась – и вот вам Монеточка! Сегодня популярным певцом может стать тот, кто нигде и ничему не учился. В наше время невозможно было пойти работать в концертную организацию, если не окончил консерваторию или музыкальное училище. Для того чтобы поехать на конкурс в Сопот и получить там первую премию, я два года был в самодеятельности, три в ансамбле, пять в ГИТИСе! Отбирали самых лучших, деньги и протекция ничего не решали. Поэтому тогда и появилась плеяда блестящих певцов, композиторов, поэтов. И так во всех сферах. Дружить по-настоящему – Быть может, причина ещё и во взаимоотношениях людей? – Конечно! Наше поколение умело дружить по-настоящему. Мы могли не расставаться часами с Эдуардом Хилем. До последних дней дружили с Муслимом Магомаевым. С Иосифом Кобзоном общались более формально, но знали друг о друге всё. Может это не закадычная дружба, но хорошие приятельские отношения. Мы никогда не подводили друг друга, готовы были подставить плечо, заменить друг друга на концертах, помогали в больницах до последнего. Культура общения нашего поколения совсем иная, чем нынешнего. Сейчас разрушены процессы вербального общения. Все сидят, уткнувшись в гаджеты. Кто-то из друзей наблюдал картину: сидит в кафе юноша, ждёт девушку, она приходит. Они поцеловались, сели и уставились в телефоны. Час просидели, встали и ушли. Без единого слова. Я такого понять не могу.– Как за огромную сценическую жизнь вам удалось ни разу не оказаться в щекотливой ситуации? – Я никогда себя не выпячиваю. На сцене фонтанируй, сколько тебе угодно, а личная жизнь – табу. Я счастлив – и это всё. А когда всё наружу, на продажу… Зачем? Я ни за что в катафалке на свадьбу не поеду! Я сохранил свою душу и никогда не интересуюсь сплетнями. Лучше пойду посмотрю футбол или баскетбол. На свете есть множество интересных занятий. Так возник наш конкурс «Басы России», а вскоре мы будем снимать фильм-мюзикл. Это будет «Первая любовь» Тургенева – моя любимая повесть. Когда-то по ней вышел потрясающий фильм со Смоктуновским и Печерниковой. Володя Бородин, который погиб год назад, написал великолепную музыку. Надеюсь, что этот проект осуществится. – Не боитесь сравнения с тем фильмом? – Нет, это просто новый виток через годы. Я не понимаю, когда переснимают такие фильмы, как «Экипаж», но произведения по романам Тургенева или того же «Евгения Онегина» переснимать нужно. Я никак не схожу в Вахтанговский театр посмотреть на новый спектакль «Евгений Онегин». Говорят, сумасшедшая постановка. Но зато я видел действо, где весь первый акт герои бухают у Лариных, а весь второй – у олигарха Гремина. Вот этого быть в искусстве не должно. Иначе оно перестаёт быть искусством.21 сентября в Нижегородской государственной консерватории прошло прослушивание участников II этапа конкурса-фестиваля вокального искусства «Русский бас». Подробнее о концерте и конкурсе вокалистов можно прочитать здесь.